![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Больше мгновеньев, хороших и разных
8 серия, знаменитая "пытошная" сцена меж Рольфом и радисткой Кэт, с детства воспринимавшаяся как ужасный гестаповский ужас, сегодняшнему зрителю представляется неким полу-макабром, полу-когнитивным диссонансом. Злополучный Рольф, глотающий сердечные капли и сетующий на противную работу прямо как Понтий Пилат Марку Крысобою, продолжительно и жалобно хвастается русской шпионке своей арийской человечностью, приносимой в жертву гражданскому долгу (представительница молодежи, смотревшая с нами это дело впервые, недоуменно поинтересовалась: - Зачем он ей всё это рассказывает? - на что я ответил: - A man should talk to the woman about his feelings), после чего кладет младенца к открытому окну (видимо, пытаясь эксплуатировать традиционную русскую боязнь "сквозняка"), аккуратнейшим образом стаскивает с него бесчисленные курточки, размахивает ими и кричит типа "Вот! Вот! Ща я разверну пятый слой пеленок и ваш мальчуган точно простудится!!!" Возникает досада на бедную шпионку Катю, которая зачем-то всерьез воспринимает данный квази-карнавал и заваливается в обморок. А тут еще доброго солдата Гельмута, единственного персонажа с немецкой физиономией, настолько приколебало это русское шоу, что он пристреливает и Рольфа, и стервозную спортменку-комсомолку Барбару: life's a bitch, and then you die.
no subject